Оригинал взят у
Главная тема беседы: может ли человек стать евреем по собственному выбору или же евреем можно только родиться?
Тут можно обсудить разные аспекты, привести энное количество психологических, биологических, религиозных и иных аргументов, вдаться в тонкости казуистики… Ведь вся разница обоих подходов, в сущности, лишь в том, рождаются ли евреи такими, как есть, или же можно кого-то «распропагандировать» стать евреем. Одни говорят, что это исключено, поскольку всем известно, что евреями только рождаются. Поэтому ограничения для евреев неразумны и не подобают цивилизованной нации, ведь нельзя же осуждать людей, если они такими родились.
Другая сторона отстаивает точку зрения, что еврейством можно «заразиться», если постоянно общаться с евреями, и неустойчивые молодые люди могут вдруг захотеть тоже стать евреями, потому что, давайте быть объективны, пропаганда все-таки существует, и в конце концов посмотрите, как много евреев в кино и литературе, и среди банкиров тоже, они все заполонили, да что там далеко ходить, вот даже один из наших профессоров, говорят…
Но ведь они совершенно ничем не мешают, говорят одни, и в конце концов это не был их выбор, так получилось, вот и герр Такой-то в своих исследованиях убедительно доказал, что еврей — это генетически обусловлено. Ну и что, возражают другие, все было бы нормально, если бы они так не выставляли это напоказ и не ходили бы так нагло по улицам, как будто специально, чтобы все знали, что бывают евреи. Вот если бы они бывали ими где-то там, это было бы их личное дело, но они бывают евреями здесь! где их могут увидеть дети!
Да-да, возражают первые, но что же им делать, бедняжечкам, если они такими родились? Они бы и рады стать истинными арийцами, но не могут. Помилуйте, господа, им тоже нелегко — представьте, вот так всю жизнь жить и знать, что ты еврей!
Даже если бы они стали арийцами, на них все равно было бы клеймо, возражают вторые. Но они бы все равно не захотели, потому что — ну вы понимаете, они же евреи. Разумеется, никто не призывает их за это преследовать (мы ведь цивилизованные люди), но все-таки они могли бы понимать, что это все-таки ненормально, и как-нибудь не так нагло мелькать на всех углах, и им должно быть хотя бы чуть-чуть, хоть немножечко стыдно за то, что они евреи…
И тут вдруг посреди столь насыщенной и плодотворной беседы происходит нечто невероятное. Кто-нибудь — скажем, какой-нибудь плохо воспитанный младший брат хозяйки дома, студент, — спрашивает: «А почему, собственно, ненормально быть евреем? Какая разница — немец или еврей? Разве это имеет значение?».
После чего воцаряется молчание.
Гости сначала не найдутся, что ответить, поэтому лишь сурово посмотрят на смутьяна, а хозяйка страшно покраснеет и начнет извиняться за его поведение. Конечно, никто ее не осудит за брата (ах, эта современная молодежь!), но все-таки возникнет некоторая неловкость. Эти юные невежи в наши дни так рьяно стремятся показать, как они «прогрессивны», что говорят совершенно ужасные вещи. Подумайте только: какая разница?! Как будто он сам не понимает!
Впрочем — об этом гости будут разговаривать вполголоса, расходясь по домам, — так ли уж на пустом месте возник вопрос этого наглого мальчишки? А что если — тс-с! — эти такие приличные хозяева дома, этот профессор университета и его жена, — вдруг они на самом деле тоже… ну вы понимаете… евреи?
И на следующий званый ужин к ним придет уже гораздо меньше гостей…
Вот такая история
Что думаете, дорогие мои друзья?