Как только мой бывший сказал, что будем жить вместе, я воскликнула „пилять!” с внезапным тюркским акцентом и всю ночь сидела скрывала развратные записи. А как он решил завести жж, так вообще, пришлось совсем сильно редактировать оставшееся. В результате от старой доброй развратной Лолигёрл осталась только белая и пушистая зайка.
Вчера к подруге ездила, поболтать, дагам своим бывшим косточки перетереть. У нее был даргинец, который потом уехал к себе жениться. Причем и ей, и другой медсестричке пишет, что никакой свадьбы нет и любит он только её одну. Моя-то подруга вроде ничего, хоть и злая — все же тёртый калач, а вот медсестричка слегла от шока. Все они такие, сволочи!
А Саидка, которого я фотала, зачем-то меня в черный список внёс. Непонятно зачем, мы же вроде как друзья, и ничего такого особого ему и не писала.
Сейчас подружка моя встречается с парнем, который меня иногда домогался, но так и не домогся. Я порой удивляюсь, насколько Чита — деревня. Даже того же Саидку мы обе знаем. И Расимчик мой её домогался.
Вот еду я к подруге, никого не трогаю, ни к кому не пристаю, и вижу, как маршрутчик-узбек нагло на меня пялится. Я же похожа на узбечку, а ещё, видимо, у них красивой считаюсь. Снимаю наушники, так он вообще нагло клеиться начинает:
— Ты спортсменка? (я же девушка крепкая)
— Нет
— Красивая. Ты бурятка?
— Нет
— Неужто русская?
— Уйгурка
— Чо правда?
— Да!
Сую ему монетки за проезд, а он как схватил мои пальцы! И держит, сцуко. Они, водилы эти, любят за пальцы-то хватать. Вам когда-нибудь сладострастно сдачу давали? Так вот мне — давали. В общем, получила свою сдачу, выпрыгнула из газельки и отбежала подальше от этих творческих узбеков.