И суфизм, и буддизм трактуют страсти, как фактор не столько греха, сколько омрачения души, мешающего воспринимать Абсолютную Реальность. Однако, буддизм к этим страстям относится исследовательски, как к объективному препятствию, и хотя считается, что заблуждения — плод демона Мары, до самого Мары буддисту никакого дела нет. Суфизм борется со «звериностью» эмоционально, пылая против неё гневом, и имеет к порождающим её демонам личные претензии. Также, буддизм считает все привязанности одинаковым злом, а суфизм — только избранные, в основном антисоциальные.

И буддизм, и суфизм полагают, что настоящее знание Пути нельзя передать словами — это состояние, подобное откровению, которого одним только изучением формальных догм, без постоянного внутреннего труда, не достичь. Таким образом, обе религии — высокопрактические, цель, которую они ставят, не расплывчата, её можно очень конкретно прочувствовать по мере достижения. Суфизм, однако, менее практичен и более поэтичен, если буддизм даёт скудный минимум техник для входа в Нирвану, то в суфизме наиболее конкретной частью является кодекс, а в плане методик мысль растекается по древу, что делает самостоятельные занятия практически невозможными, да и само понятие «занятия» — расплывчатым. Оба учения утверждают, что наилучший способ обрести знание — это обучение у того, кто им уже обладает. В буддизме, однако, нет такой сакрализации. Хотя, ученик должен непререкаемо выполнять веления учителя в обоих учениях, мастер просветления — не таинственный святой дервиш, подобный полубогу или магу, а обычный, хотя и очень развитый, человек. И если очень сильно припрёт, можно покинуть его и уйти к другому — это не будет кощунством, но лишь косвенным свидетельством глупости и нетерпения. Буддизм неявно утверждает, что прямота Пути зависит от ученика и его усердия значительно больше, чем от учителя. Нигде не сказано, что учитель может кого-то испортить неверным пониманием догм. Суфизм полагает, что если у учителя Путь искривлён, то он передаст такой же кривой Путь ученику.

И суфизм, и буддизм ставят на первое место безгрешность помыслов — в отличие от «социальных» религий, заботящихся преимущественно о действии.

Как и Махаяна, суфизм утверждает примат любви к людям и самопожертвования (Махаяна распространяет это на всех живых существ)

В суфизме есть аналог медитации — абсолютная концентрация на Боге и восприятие мира как единой сущности Бога. Суфий осознаёт, что он не существует — есть только Бог.

В суфизме присутствует элемент парадоксальности — высказывания суфиев зачастую так же непонятны и многозначны, как дзенские.

Терминальным пунктом Пути является возвращение человека в Абсолют и слияние с ним, при этом процессе эго полностью теряется. Это может произойти и при жизни — при этом воля человека подменяется непосредственно волей Аллаха, аналогичным образом трактуются мастера в буддизме — они уже не являются сами собой, их действиями движет их внутренняя просветлённая сущность, непостижимая, ведущая к цели вопреки кажущемуся отсутствию логики. С другой стороны, они не поклоняются ей и не называют её Богом.

Подобно махаяне и дзен-буддизму, в суфизме практикуется «монашество в миру», как самая сложная форма аскезы.

via

Добавить комментарий